– Мы тоже стали фигурантами международного скандала и чуть не стали персонажами пропагандистского сюжета российских СМИ, – вспоминает Екатерина Донцова, в 2014 году работавшая главврачом Дома ребенка в городе Луганске (Луганск с 2014 года оккупирован – авт.), где содержаться брошенные родителями малыши, в возрасте от рождения до пяти лет. –26 июля 2014 года нас постигла та же участь, что и детей из Снежного. Мне позвонила «министр образования ЛНР» и сообщила, что нам нужно за час(!) собраться: «Валерий Болотов (тогдашний главарь луганских оккупантов – авт.) распорядился, отправить нас в Крым». Факт эвакуации в Крым меня тогда не беспокоил – Крым, хоть и аннексированный, все же оставался Украиной, а на мирную территорию страны боевики нам эвакуироваться все равно не разрешали. А спасать детей надо было: вокруг Луганска тогда велись активные боевые действия, над нами летали снаряды, были большие перебои с электроснабжением и мобильной связью. Погрузив в два автобуса 61 малыша, инвентарь и 15 наших сотрудников, мы в сопровождении вооруженных боевиков отправились в путь. Восьмерых деток, которые по состоянию их здоровья нельзя было перевозить, мы оставили в больницах – полагали, что через пару недель за ними вернемся, а там и город освободят. Мы надеялись, что Крым освободят – ведь к тому времени ряд захваченных городов Донбасса уже освободили…
В 18:00, когда автобусы с воспитанниками Луганского Дома ребенка оказались в пункте пропуска Изварино на границе с Россией.
– На границе боевики и объявили, что везут нас не в Крым, а в Ростов, – вспоминает Екатерина Донцова. – В уже захваченном россиянами пункте пропуска, украинских пограничников уже не было. По другую сторону границы находится небольшой российский г. Донецк Ростовской области (мы о нем уже упоминали – авт.), где россияне летом 2014 года устроили перевалочный лагерь для беженцев из Украины. Я была наслышана о том, что в этот лагерь часто обманном заманивали украинцев, чтобы снимать фейки о том, как Россия их «спасает», я надеялась, что и нас там поснимают и отправят обратно. Но до этого дело не дошло. Российский таможенник, заглянув в наши автобусы и увидев такое количество малышей, ошалел: «Что я с вами буду делать?! Я не могу пропустить вас до выяснения всех обстоятельств! Это займет нескольких часов». Я заверила его, что за границу мы и не собирались – мы же ехали в Крым. Благо, сигнал украинского оператора мобильной связи на границе тогда был, я, пользуясь заминкой, стала звонить сотрудникам, оставшимся в Луганске. Попросила их, сообщить о ситуации украинскому омбудсмену (тогда это была Валерия Лутковская – авт.). Лутковская тут же связалась с российским омбудсменом, с прокуратурой Ростовской области, с генеральным консулом Украины в Ростове-на-Дону…
Вскоре весь интернет уже гудел о том, что сотрудников Луганского дома ребенка вместе с их подопечными боевики взяли в заложники и пытаются незаконно переправить в Россию.
– Нас тогда спасла огласка и… детский плач, –рассказала Екатерина Донцова. – Когда в секретариате омбудсмена РФ Валерию Лутковскую стали успокаивать: «Все дети спасены, находятся в детской больнице в Ростовской области», она набрала меня по телефону и включила громкую связь. Я говорила с ней, перекрикивая детский плач. Говорила о том, что боевики незаконно удерживают автобусы с детьми на границе с РФ в 30-градусную жару уже несколько часов, а большинство наших деток со сложными врожденными патологиями… Представляете, как плакали малыши, которых продержали на жаре в автобусах 9 часов?!
Услышав этот рев, в Москве поняли, что лукавить бесполезно. В три часа утра к нам приехал генеральный консул Украины в Ростове-на-Дону Виталий Москаленко, и наши злоключения окончились. Мы наконец-то отравились на мирную территорию Украины. Добирались уже на специальном медицинском транспорте, который ожидал нас в украинском приграничном городе Меловое (Луганская область – авт.).
Но после этого инцидента наших воспитанников, которых мы вынужденно оставили в больнице, боевики погрузили в обычный автобус и без медицинского сопровождения увезли в Россию! Этих крошек мы вместе с украинским с Валерией Лутковской и ее командой вывозили в Харьков 12 августа 2014 года на каретах скорой помощи уже из российского г. Донецка Ростовской области, куда нам пришлось пробираться через две российские таможни. После срыва операции о «спасении россиянами украинских детей» мне позвонила «министр образования ЛНР» и пригрозила: «Вернешься в Луганск — расстреляем». Но я больше не возвращалась. В городе Северодонецке мы вместе с моими переехавшими сотрудниками заново создали Дом ребенка.
Оказавшиеся на оккупированных территориях учреждения, где находились дети без родительского попечения, в первые полтора года испытывали серьезные трудности – Украина не могла их содержать, а у оккупанты еще не финансировали. Учреждения выживали только за счет волонтеров: «Луганск, Суходольск… там дети, к которым кроме нас никто не приедет. это воспитанники 2х интернатов… Коллективы этих интернатов не бросили своих воспитанников, как говорят по телефону: не имели морального права. Но и они сейчас в очень тяжелом положении. зарплат не видели с августа, на работу вынуждены добираться пешком за много километров. Администрации интернатов просят хотя бы мешок макарон для воспитателей – есть нечего», – написала в соцсети 21 января 2015 года волонтер Екатерина Кириллова.
Обговорення post